А.С.Пушкин и музыка

ПУШКИН И МУЗЫКА

"ИЗ НАСЛАЖДЕНИЙ ЖИЗНИ

ОДНОЙ ЛЮБВИ МУЗЫКА УСТУПАЕТ,

НО И ЛЮБОВЬ - МЕЛОДИЯ!"
А.С.ПУШКИН

            Уже полтора столетия звучат музыкальные произведения, написанные на стихи Пушкина, со сцен больших и малых театров, и концертных залов.

            Его произведения стали неотъемлемой частью мировой культуры. Слово Пушкина по особому открывается через сочинения композиторов, которые писали музыкальные произведения на его стихи.

            Одно из самых удачных воплощений поэзии Пушкина в русской музыке 20 века у Георгия Свиридова. Кстати, его первой творческой удачей в свое время стали именно романсы на стихи Александра Пушкина. Сегодня они признаны вокальной классикой и входят в репертуар многих выдающихся певцов. Через несколько десятилетий Свиридов, уже будучи признанным композитором, вновь обратился к поэзии Пушкина и создал произведение, которое стало значительным событием в музыкальной жизни. Это хоровой цикл "Пушкинский венок".

            Романс из Музыкальных иллюстраций к повести А.С. Пушкина “Метель” стал уже достоянием народной музыки.

            Услышав в 1823 году романс на свои стихи, Пушкин был так очарован исполнением, что под влиянием этого посвятил стихи исполнительнице. Ею была княгиня Мария Александровна Голицына — внучка Суворова — великосветская дама, музыкант, певица.
            Свою благодарность Пушкин выразил в стихотворении, вот его отрывок:

Давно о ней воспоминанье
Ношу в сердечной глубине.
Ее минутное вниманье
Отрадой долго было мне.
Твердил я стих обвороженный,
Мой стих — унынья звук живой,
Так мило ею повторенный,
Замеченный ее душой.
Вновь лире слез и тонкой муки
Она с участием вняла.
И ныне ей передала
Свои пленительные звуки.
Довольно: в гордости моей
Я мыслить буду с умиленьем.
Я славой был обязан ей,
А, может быть, и вдохновеньем.

            Русская музыка всегда была неразрывно связана классической литературой, а русская опера все время ориентировалась на Пушкина.

            «Руслан и Людмила» — былинно-эпическая опера Глинки; «Борис Годунов» — историко-трагическая опера Мусоргского, «Евгений Онегин» — лирическая опера Чайковского; «Пиковая дама» — психологическая опера Чайковского.
Секрет их популярности, их долголетия в том, что каждая из них написана двумя гениями — авторами сюжета и музыки.

            Опера «Руслан и Людмила» была написана в 1820 году. Пушкин назвал поэму «Мое игривое творение». Увертюра к опере звучит как музыкальный фейерверк. Опера прозвучала впервые в Петербурге в 1840 году, т.е. через 5 лет после гибели поэта.
            Трагедия «Борис Годунов» была написана поэтом в 1825 году. Опера была написана Мусоргским через 44 года, т.е. в 1869 году и поставлена в Петербурге. К сожалению, произведение не было закончено Римским-Корсаковым в связи со смертью композитора Мусоргского. Цензура вначале запретила оперу и предложила ввести любовный сюжет. Пришлось создать роль Марины Мнишек.

            Опера «Евгений Онегин» (семилетний труд Пушкина — 1823—1830 гг.). Появление ее в 1878 году ознаменовало собой новый этап в русском оперном искусстве.
            Велика роль либреттистов Петра Ильича Чайковского и Шиловского, которые, прикоснувшись к творению Пушкина, сумели так органично включить в превосходную ткань оперы отдельные стихотворные тексты: арию Гремина, ариозо Ленского и др.
Образ Татьяны — собирательный. Изумительный дуэт Татьяны и Ольги — не что иное, как стихотворение «Певец», написанное Пушкиным еще в лицее.
            Опера «Пиковая дама». Повесть написана поэтом в 1833 году (в течение одного года). Чайковский трудился над оперой 41 день. Трудно себе представить, что за такой короткий срок Чайковский создал произведение, которое является одним из величайших достижений мирового музыкального искусства.Прообразом старой графини явилась 90-летняя княгиня Голицына, властная дама, которая умудрилась умереть в один год с Пушкиным.
            Следует отметить, что опера была впервые поставлена в Париже в 1850 году, на 40 лет раньше, чем в России.

            По произведениям Пушкина было создано еще ряд опер: «Мазепа», музыка Чайковского; «Сказка о царе Салтане», «Золотой Петушок», «Моцарт и Сальери» — композитор Римский-Корсаков; «Дубровский» — композитор Направник; «Русалка», «Каменный гость» — Даргомыжский; «Скупой рыцарь», «Бахчисарайский фонтан», «Граф Нулин» написаны Асафьевым; «Пир во время чумы», «Капитанская дочка» — композитор Кюи; «Алеко» — дипломная работа Рахманинова; «Медный всадник» — балет Глиера; «Барышня — крестьянка» — композитор Минкус.

            Великий танцовщик, пушкинист и пропагандист творчества поэта Сергей Лифарь поставил в Париже балет «Пиковая дама», пользовавшийся в течение нескольких сезонов бешеным успехом у взыскательной французской публики. Всего по произведениям Пушкина создано более 20 опер и более 10 балетов.

Георгий Свиридов Музыкальные иллюстрации 

к повести А. С. Пушкина "Метель"

"Письмо Татьяны" А.С. Пушкина и Абая Кунанбаева

            Герольд Бельгер в эссе "Исполины духа. Пушкин - Гете - Абай" писал: "В эпопее «Путь Абая» Мухтара Ауэзова читаем «Пушкин и Лермонтов... Оба они прошли свой жизненный путь вдали от степей, где жили его деды, и кончили жизнь в неведомых далях, чуждые и неизвестные казахам. Но за эту зиму оба стали так близки Абаю... Явились из другого мира, изъяснились на другом языке, а отнеслись к нему приветливо, как родные. Двойники его в огорчениях и грусти, они, разгадав его душу, как бы говорили ему: «И ты своими мыслями подобен нам!»

В зрелом возрасте Абай почувствовал неизбывную тягу к творчеству Пушкина. Можно себе представить, как внимательно, вдумчиво он вчитывался в роман «Евгений Онегин», с одной стороны, изучая по нему русское общество, русскую жизнь, язык, душу, культуру народа, который его, степняка, властно манил, с другой, тщательно выбирая из «энциклопедии русской жизни»    такие фрагменты и мотивы, которые в переложении на казахский язык были бы доступны, понятны и действенны в эстетическом, воспитательном смысле для казахской среды конца XIX века. Преследуя эти цели, Абай весьма творчески своеобразно — то точно, то вольно, то следуя оригиналу, то позволяя себе некоторые отклонения, оправданные восприятием степняка, — перевел, переложил, воспроизводил, воссоздал семь отрывков из «Евгения Онегина», из которых такие, как «Письмо Татьяны Онегину» («Амал жок, — кайттым бiлдiрмей...») и «Песня Татьяны» («Тэнiрi коскан жар едiн, сен...»), положенные к тому же Абаем на музыку, стали шедевром казахского поэтического искусства и мгновенно распространились по всей степи, как кровно близкое, национальное творение". Абай в своем творчестве ориентировался на русскую культуру – культуру Пушкина, Лермонтова, Крылова, Льва Толстого и Салтыкова-Щедрина: "они, русские, видят мир", "знание их откроет глаза на мир" - говорил он. В произведениях классиков русской литературы перед его взором действительно открылись новый мир, духовность и соборность русской нации, её неповторимая великая культура. Об этом, в частности, о романе в стихах А.С. Пушкина «Евгений Онегин» своим землякам Абай рассказывал часами, а то и днями, ночами напролет... Именно в те годы, надо полагать, он проявил интерес к роману, этому всеобъемлющему жанру, способному изображать жизнь сверху донизу, во всех её проявлениях, создавать образы людей, несущие отпечаток целой эпохи, и задавался вопросом, что может подсказать опыт других стран, проникновение в их литературный мир.

            А Мухтар Ауэзов все в той же эпопее "Путь Абая" расскажет читателям увлекательную историю перевода "Письма Татьяны" на казахский язык. В этом эпизоде (как, впрочем, и во всем романе) раскрылся редкий, недюжинный талант Ауэзова - непринужденно, живо, естественно рассказать о важном событии  в жизни великого казахского поэта. Он не приводит выдержки из архивных статей, не нагружает читателя цифрами и различными документальными данными, а просто и ненавязчиво, без излишней аффектации и романтизации Абая и событий его жизни позволяет читателю на равных с собой заглянуть в удивительный мир поэта: "С глубоким вздохом Абай вновь склонился над письмом Татьяны. «Какие искусные слова! Не слова — дыхание, трепетное биение сердца… Нежная глубина!» — подумал он с восхищением и неожиданно вспомнил сложенные им когда-то стихи:

Речь влюбленных не знает слов.

У любви язык таков:

Дрогнет бровь, чуть вспыхнут глаза —

Вопрос иль ответ готов.

Помню, так и я говорил,

И мне понятен он был —

Тот язык, но память сдала.

Теперь я его забыл..

            Покоренный волнением Татьяны, он снова вчитывался в пушкинские строки. «Такие дни прошли для меня, — думал он, — да и в те дни — слышал ли я подобный голос?..»

            И тотчас, прорезав мрак его памяти, как падающие звезды прорезают темный небосвод, перед его глазами промчались два светлых облика. Один — лик сияющей юности, Тогжан; второй, полный душевной тоски, — Салтанат. Еще вчера, переводя письмо Татьяны, он вспоминал их. Обе, подобно самой Татьяне, подавили разумом голос сердца, обе не смогли поднять голов, опутанных уздою неволи. И все время, пока Абай переводил грустные излияния Татьяны, в его сердце приглушенно звучали и их прощальные слова. Сами собой они находили себе место в слагаемых им строках.

            «Пусть их чуткие сердца вникнут в эту песню, они поймут ее как свою», — думалось ему.

            Поэтому-то он и решил перевести письмо Татьяны. Последние два дня он помогал ей заговорить на чужом ей казахском языке. Чем дальше, тем больше слов находит его Татьяна в мягком, побеждающе-нежном напеве. Все благороднее в своей грусти, все красноречивее становилась эта девушка, покорившая его. Он сравнивает казахское письмо Татьяны с письмом, написанным по-русски. Порой не так, как у Пушкина: Татьяна говорит иногда слишком обычными словами. Но это — невольная дань ее новым слушателям…"

            А после того, как Татьяна заговорила по-казахски, она запела. И обрела новое, сильное и глубоко драматичное звучание благодаря исполнению Айгерим, второй жены Абая - редкостно одаренной певицы. Вот как пишет об этом Мухтар Ауэзов: Абай был поражен: Айгерим никогда не пела при нем «Письма Татьяны», да и он сам ни разу не просил ее об этом. А между тем она, оказывается, знала каждое слово и каждый едва уловимый оттенок напева". 

            "Тонкой серебряной нитью заструилась песня, наполнив весь дом своими чистыми переливами. При первых же звуках голоса молодой женщины все замерли".

            "Абай внимал этой песне, и ему казалось, что она обладает необыкновенным свойством. Первый раз ее пел Мухамеджан в самый день ее создания, и тогда Абай с волнением прислушивался к своим же словам и напеву, вызывавшим в нем восторг. Сейчас он слушал ее второй раз — и с изумлением чувствовал, что снова поддается ее чарам. Зимой все певцы разъехались из Акшокы, так что Абай изредка слышал только мелодию песни, исполняемую кем-нибудь на домбре. Сейчас Айгерим вдохнула новую жизнь в слова Татьяны — и песня, обновленная и чудесная, возродилась перед своим же творцом".

Бибігүл Төлегенова - Татьянаның хаты

("Амал жоқ, қайттым білдірмей")